"Силён,Я!Деревья ломаю!
И в море топлю корабли,
И волны,Я к небу вздымаю,
Я-царь для людей! Посмотри!"

Так ветер хвалился пред солнцем
"А,что можешь ты? Покажи!
Крадёшься лучами в оконца?
И греешь вот так, без нужды?"

С улыбкой приветливой солнце
Сказало:"Ну ,что ты дружок!
Я свет лью в любое оконце,
Взгляни-ка на тот бережок!

Смотри там старик снасти чинит,
Давай испытаем на нём-
Кто с него плащ первым снимет,
Тот пусть зовётся царём!"

"Какая смешная идея!
Да ты братец ,просто слабак!"
Сказал ветер чуть свирепея,
"ну ладно,чтож, пусть будет так!"

И ветер дыханьем холодным
Накинулся на старика
И плащик давно уж не модный,
Прижала покрепче рука.

А ветер усилил дыханье
И рябь на реке в миг поднял
" Вот ветер,опять в наказанье!"
Поднявшись старик проворчал.

"Да Бог с ней, с работой! УСпею!"
Рыбак ловко сети собрал,
Кушак затянул поплотнее
И прочь от реки зашагал..

А ветер сердился не в шутку,
Казалась,задача легка,
Сорвать плащ хотел за минутку
Со щупленького старика.

И ярость в последней попытке,
У ветра была велика,
Трещали все швы, рвАлись нитки
На ветхом плаще старика.

И чем больше ветер старался,
Сбивал старика с слабых ног,
Тем больше старик укрывался,
Бранился, сердился, продрог...

"Теперь твой черёд! Три попытки!"
Сказал ветер солнцу:"Дерзай!
Коль снимет старик свои нитки,
Корону царя одевай!"

И солнце с улыбкой беспечной
Коснулось лучем старика,
Согрело озябшие плечи,
А ветер смотрел с высока...

Согревши озябшие руки
Старик снял потёртый кушак,
Одёрнул линялые брюки
И плащ растегнул неспеша...

"Не верю!" кричал ветер солнцу,
"Что сила твоя велика!
Ты только крадёшься в оконца,
Не снять тебе плащ старика!"

Но солнце взглянуло без злобы
На берег и на старика
И светом загадочным, добрым
В ответ засветилась река.

Рукою привыкшей к работе
Утёр потный лоб старичек
И солнца согредый заботой
Повесил свой плащ на сучек....

" Неужто, меня ты сильнее?"
Сказал ветер солнцу сердясь
" Нет ветер, я просто добрее,
Щедрее и в том моя власть!

Я силу свою дарю людям,
Посевы согревши теплом
И жизнь людей радостной будет,
Коль я захожу в каждый дом!"

--

"Ужель из-за тебя,- халиф сказал,-
Меджнун-бедняга разум потерял?

Чем лучше ты других? Смугла, черна...
Таких, как ты, страна у нас полна".

Лейли в ответ: "Ты не Меджнун! Молчи!"
Познанья свет не всем блеснет в ночи.

Не каждый бодрствующий сознает,
Что беспробудный сон его гнетет.

Лишь тот, как цепи, сбросит этот сон,
Кто к истине душою устремлен.

Но если смерти страх тебя томит,
А в сердце жажда прибыли горит,

То нет в душе твоей ни чистоты,
Ни пониманья вечной красоты!

Спит мертвым сном плененный суетой
И видимостью ложной и пустой.

--

Есть множество о Боге притчей,
Но, всё же, есть из них одна,
Которой лично я когда-то
До слёз была поражена .
Сейчас в стихах я попытаюсь
По притче этой рассказать
О диалоге Бога с нами,
О том, что важно всем понять.

Мужчина старый после смерти,
Попавши к Богу в мир иной,
Решил, что время разобраться
За что страдает мир людской.
-Ну как же так!-сказал он Богу.
-Ну сколько ж там ещё роптать?
Ведь ты давал всем обещанье
При жизни нас не покидать!
Давай возьмём меня к примеру,
Просмотрим жизнь мою теперь.
Как часто в ней взывал я к Богу?
И сколько раз открыл Ты дверь?
На это Бог ему ответил:
-Что ж, хорошо. Смотри назад:
Вон там дороги твоей жизни,
По ним ты шёл не наугад.
Смотри внимательней, дружище,
Везде видны твои следы,
Но ведь на всех этапах жизни
С твоими рядом и мои.

Старик с пристрастьем присмотрелся.
Ну надо ж! Правду говорит!
На всех дорогах и дорожках
С ним рядом Бог таки следит.
-Однако, стоп! Вон та дорога!
На ней я вижу два следа!
И именно тогда по жизни
Случилась страшная беда.
Тогда весь белый свет был клином.
Кошмар для тела и души.
Ведь ты меня там бросил, Боже,
Один я был в мирской глуши.
И Бог со вздохом отвечает:
-Пойми, что все эти пути
Тебя по жизни направляли,
Чтоб ты сумел меня найти.
Да, это сложно. Понимаю.
Порой ты должен быть в слезах,
Поэтому, мой сын любимый,
Тебя там нёс я на руках!

--

Семь раз я презирал свою душу:
Первый раз, когда увидел, что она покорялась, чтобы достичь высот.
Второй раз, когда заметил, что она хромает в присутствии увеченных.
Третий раз, когда ей дано было выбирать между трудным и легким, и она выбрала легкое.
Четвертый, когда она свершила зло и в оправдание себе сказала, что другие поступают также.
Пятый, когда она, стерпев по слабости своей, выдала терпение за силу.
Шестой, когда она с презрением отвернулась от уродливого лица, не ведая, что это одна из ее личин.
И седьмой раз, когда она пела хвалебную песнь и мнила это добродетелью.

--